Сижу, значит, смотрю "Агентов А.Н.К.Л.", отмечаю заметную разницу в росте между Курякиным и Соло, думаю - ну, мало ли, тумбочку подставили, для пущей суровости... Загуглила рост Арми Хаммера, а там метр девяносто шесть) И я думала, Кавилл выше, а он всего лишь с Адмирала ростом)))

---

Всё-таки голову надо чинить. И в физическом плане тоже. А то как-то не очень прикольно всандаливать полпузырька валокордина, только чтобы выйти из дома и не навернуться на лестнице

---

Итак, вторая попытка издания "Берсерка". На этот раз - от XL Media. Делаем ставки, успеет Миура закончить мангу до того, как его догонит русское издание, или нет? И не сдохнет ли издательство на полпути?))

---

Сломала свекрови картину мира, сказав ей, что привыкла всегда по жизни выгребать из задницы сама, без помощи родни.
Меня именно так воспитали, личным примером. Мы все по большей части "разбирались сами". Хреново получалось, правда, но, если обращаешься к близким за помощью раз, другой, а получаешь отлуп, то как-то желание просить помощи само отваливается. Я сейчас не о делах материальных - денег у мамы занять я могу почти всегда, а с чем-то более глобальным пока не приходилось иметь дело.
Но в целом, знать, что ты по большому счёту нужен только самому себе - это не очень приятное ощущение.

---

Случайно родилась завязка для слэшика Йож/Геральт.
Напугать Йожа голым задом как-то не вышло...

---

Ведьмаку заплатите...

Ээээ... Кхм, о чём это я?
Так вот, я не выдержала и начала-таки смотреть "Ведьмака". На момент начала третьей серии могу сказать, что креативный подход к хронологии немного ломает мозг, но, слава яйцам, книги я читала не настолько давно, чтобы забыть последовательность событий. Цири пока выглядит этакой местной Дейенерис, Йеннифэр показали только флэшбеком (методы обучения у них зачётные, конечно). И музыка хороша, явный реверанс в сторону игры.
А вот

спойлер!

жопа Кавилла крупным планом (жаль, в штанах) в финале первой серии - это явный фансервис!

---

Я ещё не смотрела TROS и не уверена, что буду, но, по долетающим до меня слухам, лучше всего его можно описать басней Михалкова "Слон-живописец".

Слон-живописец написал пейзаж,
Но раньше, чем послать его на вернисаж,
Он пригласил друзей взглянуть на полотно:
Что, если вдруг не удалось оно?
Вниманием гостей художник наш польщен!
Какую критику сейчас услышит он?
Не будет ли жесток звериный суд?
Низвергнут? Или вознесут?
Ценители пришли. Картину Слон открыл.
Кто дальше встал, кто подошел поближе.
"Ну, что же, - начал Крокодил, -
Пейзаж хорош! Но Нила я не вижу..." -
"Что Нила нет, в том нет большой беды! -
Сказал Тюлень. - Но где снега? Где льды?" -
"Позвольте! - удивился Крот. -
Есть кое-что важней, чем лед!
Забыл художник огород". -
"Хрю-хрю, - прохрюкала Свинья, -
Картина удалась, друзья!
Но с точки зренья нас, свиней,
Должны быть желуди на ней".
Все пожеланья принял Слон.
Опять за краски взялся он
И всем друзьям по мере сил
Слоновьей кистью угодил,
Изобразив снега, и лед,
И Нил, и дуб, и огород,
И даже - мед!
(На случай, если вдруг Медведь
Придет картину посмотреть...)
Картина у Слона готова,
Друзей созвал художник снова.
Взглянули гости на пейзаж
И прошептали: "Ералаш!"

Мой друг! Не будь таким Слоном:
Советам следуй, но с умом!
На всех друзей не угодишь,
Себе же только навредишь.

---

21.12.2019 в 11:59

Пишет  loony_spectre:

И снова о вреде пазитифа
Мои родители желали мне только лучшего. В этом-то и проблема.

Мам, пап, поймите: я не особенная
Дженни Долан

Я выросла в вежливой семье со Среднего Запада. Мы никогда не спорим. Мы признаем точки зрения друг друга и почитаем истины друг друга. Но к пантеону жалоб, которые дети выдвигают родителям (разошлись, бросили, забывали о днях рождения), я добавлю еще одну: необузданный оптимизм. Мои родители верят в силу позитивного мышления.

Некоторые отцы поют в душе; мой там повторял свою желаемую зарплату. Работая управленцем в чужих компаниях, он пытался продавать сценарии, создавать сайты и писать книги о самопомощи. В какой-то год он объявил, что собирается написать три бестселлера. Я мягко посоветовала ему попробовать для начала написать хотя бы одну главу.

Моя мама занималась программами для пожилых людей, но еще она планировала запустить свою линейку открыток и издать детские книги, персонажи которых основаны на питомцах нашей семьи. Открыв компанию по выпуску мужских ремней, она решила, что ее дизайн покорит всю страну, так что решила его запатентовать. Теперь в подвале родительского дома лежит 400 ремней.

Может быть, ругать оптимизм для меня - это глупо. В конце концов, родительский оптимизм помогал мне рисковать и добиваться успеха. "Кто-то должен получить работу", - всегда говорила мама, и иногда этим кем-то становилась я. "Кто-то должен выиграть конкурс, - говорила она. - Почему не ты?"

Меня воспитывали на Стивене Кови ("Семь навыков высокоэффективных людей") и "Секрете", и я думала, что возможно все: стать ребенком-звездой, найти истинную любовь, даже дописать "Улисса".

А потом, когда мне исполнилось 26 лет, и я поступила в аспирантуру в Сиэтле, у меня начался непрекращающийся кашель.

У моих родителей была книга Луизы Хей "Исцели свою жизнь" с набором аффирмационных карточек, которые мама держала в прикроватной тумбочке. Хей утверждает, что все болезни вызываются страхом и гневом.

Я пошла в библиотеку и взяла эту книгу, раздумывая: чего же я боюсь?

Уверенная, что смогу разрешить проблему силами своего разума, я визуально представляла себя здоровой. Я слушала диск под названием "Лечение звуком" и устраивала с кашлем серьезные разговоры: "Спасибо за все, чему ты меня научил, теперь можешь уходить".

Два года врачи искали ответ. Они давали мне антибиотики, ингаляторы и таблетки от кислотного рефлюкса. Отправляли к логопеду. Прописали ненаркотическое обезболивающее, которое вроде как должно взаимодействовать с той частью мозга, которая заставляет организм кашлять, но не изменилось вообще ничего. Когда я стала кашлять кровью, они заподозрили туберкулез.

Наконец, после компьютерной томографии легких, я узнала ответ. У меня муковисцидоз, неизлечимая врожденная болезнь легких, о которой я ничего не знала.

Я расспросила врача, чтобы узнать, смогу ли вести полноценную жизнь, и та с неохотой, но ответила мне, что я могу протянуть еще лет тридцать. И, соответственно, умру примерно в шестьдесят.

В этот момент у меня словно ушла из-под ног тектоническая плита.

Сначала я не придавала болезни большого значения, потому что не хотела пугать родителей. Но узнав о муковисцидозе больше, я поняла, что они недостаточно испуганы. Мама с папой были словно воздушные шарики, упорно не желавшие лопаться.

- В будущем найдут лекарство, - сказала мама по телефону. Поскольку мы жили в разных штатах, почти все наши разговоры проходили по телефону.

- Ты не можешь быть в этом уверена, - ответила я.

- Нет, я точно знаю.

Чтобы заставить родителей все же реально посмотреть на вещи, я процитировала главу из книги про муковисцидоз, где говорилось, что 85 процентов пациентов рано или поздно подхватывают бактерию Pseudomonas, которая значительно ухудшает работу легких.

- Но, может быть, ты будешь из тех 15 процентов, что ее не подхватят, - возразил папа.

- Зачем беспокоиться из-за того, что еще не произошло? - добавила мама.

Их оптимизм не вдохновлял, а раздражал. Когда после аспирантуры я не смогла найти работу, мама спросила:

- Почему ты не попросишь работу у вселенной?

- Вселенная подарила мне муковисцидоз, - ответила я.

- Лучше было не знать? - спросила она. - Или все-таки лучше знать?

Мои родители, похоже, не желали признавать, что у меня смертельно опасная болезнь. Что я стала желчной и циничной. Что я больше не желала разговаривать с этой так называемой вселенной.

На Рождество они прилетели из Чикаго в Сиэтл навестить меня. То было первое Рождество, которое они провели вне дома. Они привезли сахарное печенье, пиццу "Джордано" и две книги по самопомощи: "Будьте стойкими: станьте мастерами перемен, процветайте под давлением и вставайте после неудач" и "Фактор стойкости: 7 ключей к поиску внутренней силы и преодолению препятствий в жизни".

Я поблагодарила их за книжки, а потом, пока они спали на полусдутом матрасе в моей гостиной, я пробежала глазами по содержанию. "Сила позитивных ожиданий", "Насколько вы стойки?"

Я поняла, что не должна читать эти книги. Если кто-то подарит мне браслет (а я не ношу браслеты), я держу его несколько дней в ящике, а потом с небольшими угрызениями совести выбрасываю. Но это книги моих родителей, мировоззрение моих родителей, просто так их не выбросишь. Я не знала, как с ними не согласиться и все равно остаться семьей.

На следующий день мы побывали у моего социального работника. Я сказала родителям, что не быть позитивным все время - это нормально. Чувствовать что-то - это нормально. "Мы чувствуем разные вещи, - ответили они. - Мы просто убиты, но не хотим, чтобы ты это видела". Я спросила, почему.

- Если бы у нас был сын, - ответил папа, - и он был отличным бейсболистом, а потом ему по какой-то причине ампутировали руку, мы бы не стали концентрировать внимание на том, что у него нет руки. Мы бы говорили ему о том, что он может делать даже одной рукой.

- Но вы бы грустили, правильно? - ответила я.

- Конечно, мы бы грустили, но мы с мамой поговорили бы и решили, что делать, и, думаю, мы бы выбрали позитивный подход, потому что для нашего сына так лучше - сосредоточиться на том, что хорошо.

- Но он же лишился руки!

- Мы просто хотим, чтобы у тебя была надежда, - ответил он и повернулся к социальному работнику. - Просто... хочется защищать своих детей.

Его глаза слегка покраснели, и мне было очень тяжело на него смотреть. А еще тяжелее было ему - из-за того, что я увидела его таким. Тогда я этого не поняла, но момент придал мне сил. Я еще никогда не видела, как плачут мои родители.

Семья - это не только кровные узы, но и общее мировоззрение. Мои родители верили в меня. Я не знала, как убедить их, что их версия меня - не настоящая. Что я не особенная. Что лекарство от муковисцидоза не найдут только потому, что им заболела я.

Около года я пыталась подобрать слова, которые пробьют щит моих родителей. Я записала их в блокноте, который постоянно носила в сумочке, ожидая нужного момента. И он настал, когда я пришла домой со временной работы. Мама посоветовала мне попробовать лечение верой. Я пыталась сложить зонтик, не уронив при этом телефон, и одновременно еще и достать блокнот, но блокнот не понадобился - я и так помнила все эти слова.

- Почему нынешнего момента недостаточно? Почему все всегда должно быть лучше? Почему ты не можешь принять вещи такими, какие они есть?

Она не ответила.

- Если бы я умерла маленькой, а через месяц к тебе бы приехали родители, подарили книги о стойкости и сказали "Мы больше всего боимся того, что ты больше никогда не будешь счастлива", как бы ты себя почувствовала?

Долгая пауза.

- Мне бы было одиноко, - ответила она.

Через несколько месяцев, из любви, а не признавая поражение, мама выбросила аффирмационные карточки. На них были фразы вроде "В моем мире все хорошо", "Я в безопасности" и "Все, что ни делается - ради моего блага". Разноцветные, успокаивающие, разрисованные лунами и звездами, ее ценнейшие карточки лежали в мусорном ведре вместе с плесневелыми фруктами и остатками консервированного тунца.

Правильно ли я поступила?

Мои родители этого не видели, но у меня была надежда. Из любви к ним я носила с собой этот блокнот. Из любви к ними я сказала все как есть.

В большинстве случаев я не получу работу. Я проиграю конкурс. Я - одна из семи миллиардов людей на планете. Мы все особенные и все заурядные, нужные и ненужные, но мои родители видели это иначе. Я их дочь, и они не могут не желать мне лучшего. И в какой-то степени их желания даже исполнились. Благодаря новым лекарствам мой прогноз очень хороший.

Прошел не один год с того разговора с социальным работником, с тех пор, как мама выбросила свои карточки в ведро. Около полутора лет назад я и сама стала матерью, и теперь я уже и на собственном опыте узнала, что для родителей любовь - это надежда. И для этого не нужны никакие книги или аффирмации.

---

Когда-то давно я, фанат одной гремевшей тогда поп-группы, кидалась тапками в двоюродного брата, стебя его за увлечение Nirvana. Кто ж тогда знал, что спустя N лет я буду переводить о них книгу... Пожалуй, то, что я тогда успела из брательниковых книжек вычитать, можно пустить в ход.

---

Ну, с днём рождения меня. Не сдох и ладно, ещё на год ближе к пенсии и вот это всё. Прорвёмся)

---

Чем может руководствоваться человек, использующий в процессе готовки стопиццот "промежуточных" ёмкостей? Допустим, пирог с яблоками. В одном тазике мы яблоки моем (в тазике, а не под краном!), в другой складываем мытые, в третий кидаем яблочные шкурки, в четвёртый - серединки от яблок, а в пятый складируем почищенные порезанные яблоки. И яйца для теста - непременно в отдельную мисочку, чтобы тухлое не попалось (ну тут у меня возражений нет, да). Или салат - тоже под каждый помытый или почищенный ингредиент отдельная тарелочка. Ё-моё, тебе ж самому потом это всё мыть. Но нет, заебаться - это у нас стиль жизни такой.

---

Задумалась тут про итоги года (какие там итоги, не сдох, и ладно). И что-то как-то грустно стало. Лишиться работы (ну ладно, сам дурак), ебануться в депрессию, чуть в хлам не разругаться с мужем - какие-то так себе итоги. И будущее на данный момент видится - ну, не то чтобы совсем мрачным, но таким, беспросветным светло-сереньким и унылым, как погода за окном.

---

Дарить на день рождения таблетницу - это как-то грустно. С другой стороны, она Адмиралу нужна, а сам он её хрен знает когда дозреет купить)

---

Быть разносторонним дилетантом, с одной стороны, прикольно - всегда можно произвести впечатление на компанию с помощью тысячи и одного никому не нужных интересных фактов. А с другой, если бы мне предложили обменять мою способность запоминать эти самые рандомные факты на способность сесть и, не отвлекаясь, полностью изучить что-нибудь полезное, я бы поскакала за этой способностью, теряя тапки. Может, это и называется синдромом дефицита внимания, на самом деле.

---

Не могу молчать)
В сувенирном магазине Третьяковской галереи, помимо всего прочего, продаются носки. Конкретные такие носки с персонажами известных картин. Сходил в музей - заодно прикупил носочков.

---

Что эти гады сделали с дизайном главной? Я аж испугалась)))

---

Сижу реву.
С переводами глухо, редакторы отфутболивают (тревожность объединилась с самооценкой и бубнит, что это из-за того, что я плохо работаю), деньги почти кончились...
Не то чтобы я не рассматривала вариант с поиском работы, но тогда придётся ходить по собеседованиям, а я их ненавижу. Общаться с накрахмаленными девочками-эйчарами, смотрящими на тебя как на говно, при том, что я в реальности не могу в незнакомой обстановке двух слов связать...
Плюс, у меня тупо нет финансов привести в порядок голову, а это в деле поиска работы очень роляет - я не суперспециалист, чтобы меня взяли с ходу, не глядя на внешность.
В общем, немножечко пиздец.

---

Ещё один фильм в коллекцию произведений о бунте искусственного интеллекта против создателей и об очеловечивании роботов - "Крикуны", 1995 год, Канада. Вольная экранизация повести Филипа Дика "Вторая модель".

---

Вот блин. Я, значит, "закуклилась". Ну да, закуклишься тут, когда ты со всей душой, а в ответ получаешь либо закатывание глаз, либо лицо кирпичом. Какой тогда вообще во всём этом смысл?

---

Я не хочу обратно в депру. Я только оттуда вылезла Срочно надо куда-то себя деть.